Истинная леди - Страница 38

– В действительности её никогда и не существовало, – тихо заметил Рендалл.

– Полагаю, ты прав. – Но сама миссис Бенкрофт все эти годы казалась себе вполне реальной.

– Много ли у тебя займет времени сбор вещёй? – спросил Рендалл Джулию.

Она отрицательно качнула головой. Лишь очень немногое из прежней жизни акушерки сможет ей пригодиться в её новом качестве.

– К тому времени, как я закончу, Дженни и Молли должны уже будут вернуться, куда бы они ни ушли, так что я смогу их успокоить и попрощаться.

– А мне надо бы заглянуть в Хартли-Мэнор. Там будут рады узнать, что с тобой все в порядке, к тому же я хочу удостовериться, что Большого Турка доставили домой в целости и сохранности. Но мне совсем не хочется оставлять тебя одну. – Рендалл заметно колебался.

Всю дорогу из Карлайла в Хартли они держались настороже. Несмотря на то, что никаких следов Крокетта и его напарников не обнаружилось, Джулия видела, что Рендалл по-прежнему не успокоился.

– Я останусь с леди Джулией, – предложил Маккензи, – и не спущу с неё глаз.

Рендалл вздохнул с облегчением.

– Хорошо. На обратном пути через деревню я сниму для нас комнаты на постоялом дворе. Я скоро вернусь.

– Со мной ничего не случится, – заверила мужа Джулия, – не стоит так беспокоиться.

– Возможно, – согласился он, – но Хартли – единственное место, за которым Крокетт может вести наблюдение, рассчитывая, что ты вернёшься.

Казалось, Маккензи именно на это и надеется:

– Не стал бы возражать против небольшого развлечения.

Джулия вздрогнула:

– А я предпочитаю скуку.

Рендалл усмехнулся:

– С моей стороны будут приложены все усилия, чтобы сделать наш брак как можно более скучным.

Пока Маккензи смеялся, Рендалл запечатлел легкий поцелуй на щеке Джулии и вышел из коттеджа. Когда экипаж с шумом отъехал, Джулия спросила:

– Не хотите ли чашечку чая или кружку домашнего имбирного пива моего собственного приготовления, мистер Маккензи?

– Имбирное пиво пришлось бы как нельзя кстати.

Мак проследовал за Джулией на кухню. Она налила в высокую кружку ароматный, слегка пенящийся напиток. Сделав глоток, Маккензи похвалил:

– Замечательно. Если вы вдруг решите сбежать от Рендалла и начать новую жизнь, из вас получится отличный пивовар.

Джулия вздрогнула, наливая себе напиток в небольшой стакан.

– По правде говоря, я не могу шутить на такую тему.

– Прошу прощения. На сей раз моё чувство юмора меня подвело, – его голос звучал как никогда серьёзно. – Но уверяю вас, Рендалл не имеет ничего общего с Бранфордом.

– Вы были знакомы с моим первым мужем?

– Время от времени в Лондоне наши пути пересекались, – Маккензи поморщился. – Самая памятная встреча произошла в одном из игорных домов, когда я имел несчастье его обыграть. Он тут же заявил, что я жулик, но в том заведении меня хорошо знали, а вот Бранфорд вёл себя так, что навсегда обзавёлся дурной репутацией, и его немедленно вышвырнули вон. Как и следовало ожидать, он обвинил меня ещё и в том, что был вынужден снести подобное унижение. А посему Бранфорд и ещё парочка его приятелей подстерегли меня и напали, как только я вышел из того заведения. Мне просто повезло, что они не забили меня до смерти.

Это звучало жестоко – вполне в духе Бранфорда.

– Как же вам удалось спастись?

– Мимо проезжал Эштон, возвращаясь домой из какого-то более добропорядочного заведения. Завидев драку и узнав меня, он приказал кучеру остановить карету. Бранфорд и его приспешники моментально разбежались.

Интересно, что именно Эштон всегда оказывался там, где нуждались в его помощи.

– И вы не стали заявлять о нападении в магистратуру?

Маккензи покачал головой.

– Не думаю, что преуспел бы в этом, ведь он – лорд Бранфорд, наследник графского титула, а я – какой-то незаконнорожденный с сомнительной репутацией. К тому же я всё равно собирался уезжать из Лондона, поэтому просто принял случившееся к сведению и решил, что в дальнейшем буду держаться подальше от игроков, которые не любят проигрывать.

На мгновение Джулия задумалась, а можно ли было приструнить Бранфорда, столкнись он хоть раз с последствиями своего безобразного поведения. Однако состояние и семейные связи надежно защищали виконта от правосудия. Единственным человеком, имевшим на него хоть какое-то влияние, был его отец, но граф всегда считал, что любимый сыночек не может сделать ничего плохого. Джулия допила пиво.

– Пожалуй, пора собирать вещи.

Она отставила стакан и прошла в комнату, служившую ей спальней. Ничто не изменилось. Всё выглядело так, словно Дженни надеялась, что хозяйка вернётся. Хотя, возможно, девушке было слишком трудно поверить, что дом и в самом деле перешел к ней. Начиная с сегодняшнего дня, так и будет. Джулия оставила коттедж Дженни в своём поспешно составленном завещании. Но поскольку она осталась жива, то, прежде чем покинуть Хартли, ей необходимо официально оформить передачу прав. Вот тогда Дженни и её дочка действительно обретут собственный дом.

Большую часть дорогих ей вещёй Джулия держала в нижнем ящике небольшого комода. Несколько украшений её матери, не имеющих значительной ценности, но заботливо хранимых. Книга стихов, оставшаяся от бабушки, – напоминание о такой далекой юности. Прибрежная галька, подаренная ей Молли, когда та весело ползала по берегу моря. И ничего от её первого брака. Воспоминания о нём четко отпечатались на теле Джулии.